ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ НА ДИАЛИЗЕ?
Слово гемодиализ звучит загадочно и даже красиво. Вроде как парафраз
или альфа Центавра. Жаль только, что ни к музыке, ни к астрономии медицинский
термин «гемодиализ» не имеет никакого отношения. Впрочем, некая планетарная схожесть
между этими понятиями все же есть. Это вечный вопрос – есть ли в мире
гемодиализа жизнь? Его и задаю хранителю жизни на диализе Игорю КУЛЬГЕ,
заведующему отделения гемодиализа при Краевой клинической больнице
Доктор КУЛЬГА - хранитель жизни на диализе.
-Да, люди действительно
живут на гемодиализе, живут, словно на иной, очень далекой, для непосвященных,
планете. Это люди со страшным диагнозом ХПН – хроническая почечная
недостаточность. Трансплантация почки
– оптимальный метод лечения ХПН. Он заключается в замене пораженных необратимым
патологическим процессом почек здоровой почкой, взятой от другого человека.
-Говорят,
с донорством в стране напряженка?
- И еще какая «напряженка»! Но
донорство это отдельная и тоже запущенная проблема. Сегодня не о ней разговор.
Итак, преимущества метода
трансплантации: больные не нуждаются
в диализе, в 4-5 раз меньшая годичная стоимость лечения, чем на диализе, большая
приверженность больных данному методу терапии.
-Тогда почему больные так уповают
на гемодиализ?
-Да лишь потому, что число
подобных операций по России весьма ограничено. (В нашем крае подобных операций вообще
не осуществляет ни одна клиника) А помощь больным этой категории требуется
незамедлительная и постоянная лечебная поддержка. Пора пояснить, что речь идет
о больных, утративших способность самостоятельно избавляться от своей урины. Для
того чтобы выжить, больные ХПН должны регулярно проходить процедуру гемодиализа.
НАША СПРАВКА
- гемодиализ, это лечебная процедура, связанная с подключением больного к
аппарату «Искусственная почка». В результате процедуры гемодиализа у больного
выводятся из организма токсины, шлаки и избыточная влага. Разовая процедура
обходится отделению в 5-6 тысяч рублей. В год больному ХПН требуется 156
процедур или по три сеанса лечения в неделю. Процедура занимает 4 часа. Пропуск
буквально двух процедур означает изменение состава крови больного и запросто может
привести больного к гибели
Доктор КУЛЬГА
продолжает вводную лекцию о диализе:
-Технологически
гемодиализ, по нынешним меркам, это просто. Машина «сдергивает» у больного накопившуюся
за пару дней жидкость и, параллельно, очищающает кровеносную систему больного.
-
Вроде очищающих присадок, при промывке двигателя автомобиля?
-Да, что-то
общее в этом есть. Прежде эти процедуры осуществлялись на старых аппаратах и
для больного процесс протекал несравнимо тяжелее. Больным приходилось постоянно подниматься на весы, чтоб не
потерять слишком много жидкости. Наши больные и так совсем слабы, при переборе
со «сбросом воды» им просто плохо становится. Давление падало и, случалось, до
реанимационных мер доходило. Теперь отделение, помаленьку, переоснащается. Установлены
новые германские аппараты «Фрезениус» и нашим пациентам жить стало полегче.
-«Диализники», они, должно быть, вроде
своеобразного народа, со своим укладом жизни, именуемым режимом, и со своими
активистами-лидерами?
-Во имя защиты своих интересов больные ХПН
даже объединились в краевую общественную организацию с логичным названием
«Искусственная почка».
-Так
что есть жизнь на гемодиализе, жизнь вполне сносная?
-Именно! Качество
лечения наших больных резко возросло за эти годы. Больные живут на гемодиализе
по 15 лет, а не 5-6, как прежде! Число больных, тем самым, неуклонно растет, Но,
количество аппаратов в отделении остается неизменным - 16 в смену. Еще есть
резерв, несколько аппаратов, «на всякий аварийный»… Если недавно больных с диагнозом ХПН считали десятками, то теперь
их в «моем» отделении более 130. Пока отделение, хотя и в «напряг», но
справляется и обеспечивает своим больным 2-3 спасительные процедуры в неделю. А
что же будет дальше, когда число пациентов еще возрастет?
- Вопрос
о новых аппаратах уже был предметом обсуждения краевой общественной Палаты по
делам инвалидов, а чуть позже в комиссии по социальным вопросам ЗС края. Но это
еще не вся проблема. Я знаю, что у больных ХПН из отдаленных районов края есть
другая, причем не менее острая проблема. Расскажите, доктор, о ней, пожалуйста.
-У больных
нашей категории после известной «монетизации» появилась новая напасть. Люди с
диагнозом ХПН обречены на то, чтобы мотаться в Краевую больницу в течение всей
оставшейся жизни. Поверьте, это не просто уже само по себе. Но ужас людей,
приезжающих в Краевую больницу на эту процедуру из удаленных уголков нашего
необъятного края, и вовсе ни с чем не сравним. Мало того, что ездить по три
раза в неделю издалека ослабленным больным, с серьезными нарушениями
координации, практически невозможно в физическом смысле. Как правило, они
вынуждены ограничиться двумя процедурами в неделю. Но главное, семьи этих больных
теперь совершенно истощены в материальном смысле.
НАША СПРАВКА
- согласно печально известному 122-му
Закону РФ и приказу кабинета министров № 864П от прошлого года, проезд
по территории субъекта Федерации был также «монетизирован». Оплачивается проезд
только в медучреждения, имеющие Федеральный статус. В результате больные ХПН из
Ужура или Енисейска, вынуждены тратить на проезд до Красноярска по 5-6 тысяч
рублей. Администрации многих районов воспринимают больных этой «забытой» всеми
законами категории, как «людей попавших в трудную жизненную ситуацию» и
стараются им хоть как-то помогать. Но суммы компенсаций совершенно
несопоставимы с их расходами за проезд, да и те, нередко подолгу задерживаются.
К
примеру, больная Анна Платонова получила компенсацию лишь через полгода. В
результате, у иных инвалидов долги уже достигают 100000 рублей. Для инвалидов
подобные суммы просто астрономические!
-И это
действительно так. То, что существуют категории больных людей, которые катаются
в краевой центр не в парк культуры и отдыха и не в кино поразвлечься, а для
того чтобы элементарно выжить, видимо никто даже и не вспомнил
-И
какова же общая цена транспортного вопроса?
- По деньгам
эта проблема проезда больных не столь уж и дорогая. Расчеты специалистов
краевой администрации и активистов организации «Искусственная почка» примерно
совпали. Цена обсуждаемого вопроса порядка 2 миллионов рублей. Тут у сторон
есть консенсус. А вот денег нет! Причем
краевой бюджет нынче не столь уж скуден, даже о профиците как-то заговаривали.
Но увы, по-прежнему, нет подходящей законодательной основы для целевого
направления средств, предназначенных для компенсаций больным, приезжающим в
столицу края на гемодиализ из районов.
-Где
же, на ваш взгляд следует искать выход для больных людей из этого
«транспортного тупика»?
-У проблемы
есть и иной путь. Создание межрайонных отделений в некоторых крупных городах
края это тоже путь к решению этой кричащей проблемы. Центры могут быть созданы
в Ачинске, где есть один аппарат «искусственная почка», в Лесосибирске, и, в
скажем, в Шарыпово. В этом случае у многих больных просто отпала бы потребность
ездить на процедуру гемодиализа непременно в краевой центр. Важно, что этот
путь не приведет к особым расходам. 9 новых аппаратов с установкой отнимет у бюджета
9 миллионов рублей. Подготовка и сертификация персонала, по мнению Игоря
Владимировича, дело не столь уж сложное -1-2 месяца. Эта часть проекта уже
учтена в вышеназванной расчетной сумме. Зато впоследствии не придется ежегодно
добывать на компенсации транспортных расходов инвалидов по два миллиона
ежегодно.
-Что ж,
врачи и больные вопрос просчитали и дали компетентные рекомендации. Теперь дело
за расчетами краевой администрации и депутатов ЗС.
-Теперь дело
за комплексными и эффективными решениями. Несомненно одно - путь к решению этой
«головной боли», а точнее боли почечной, как и любой иной социальной проблемы,
во взаимопонимании всех задействованных в ней сторон и в их взаимодействии
Беседовал Сергей
БАРШАЙ. "Зазеркалье" 2006г.
По мнению представителей
общественной организации «Искусственная почка», реально больные, в силу разных
причин, еще год назад больные ХПН реально получали помощь едва ли не на 30% меньше, чем необходимо.
После ряда публикаций в СМИ Закондательное Собрание Красноярского края приняло целевую программу, в корне изменившую эту катострофическую ситуацию, людей живущих на диализе!
Диагноз – «пояс шахида».
Конституция Российской Федерации содержит
немало социальных гарантий. В числе этих гарантий закреплено право граждан на
бесплатное медицинское обслуживание и возможность выбора медучереждения для
своего лечения. Но и у медиков есть право перейти на коммерческую форму своей
деятельности. Механизм разрешения данного противоречия если и был когда-то
писан то, похоже, всеми давно забыт. В результате -
инвалиды
становятся заложниками реформ в здравоохранении.
Я иду искать.
Вернее, искать пошел Владислав. Искать больницу, в которой он,
инвалид-колясочник, смог бы пройти полноценное медицинское обследование. А это
большая проблема. Влад делает звонок в регистратуру родной поликлиники. Нужный
доктор ведет прием с 9.00 в двести четвертом кабинете. Влад «идет» искать
машину, что свозит его в поликлинику, за тем по перилам на руках поднимается на
второй этаж и ожидает доктора. Но тут выясняется, доктора сегодня не будет.
Доктор, оказывается, в отпуск ушел. Но, по-видимому, для наших регистратур это
«закрытая» информация. Кто и когда его заменит неизвестно. В регистратуре один
ответ: «Звоните».
Когда Влад, после долгих мытарств
по кабинетам добрался до кардио, то его кардиограмма, по выражению самого
доктора, просто «зашкаливала». «Чему же тут удивляться?» - решил тогда
Владислав, - «Усталость и нервы, вот и вывел бесстрастный прибор чудовищную
амплитуду».
Эта история имела место в минувшем году.
В этом году, когда Влад почувствовал себя паршиво, он понял, что просто не в
силах повторить снова свой прошлогодний подвиг, что зовется обследованием
инвалида, и попросил госпитализировать его. Но не вдруг то. Без диагноза его не
взяла ни одна клиника. Родная «красмашевка» теперь полностью коммерциализована
– не может быть и речи о «праве на бесплатное…». И «двадцатая» не хочет
возиться с пациентом «на колесиках». Потребовались огромные личные усилия
социального работника, патронирующего Влада, чтобы обратить внимание горздрава
на одинокого пациента, нуждающегося в особых условиях госпитализации. Наконец,
Владислава удалось пристроить в медучереждение с подходящими для него
условиями. Страшно подумать, что было бы с совсем еще молодым человеком,
окажись у него приступ посильнее. Не хочется думать о том, что будет в
следующий раз с Владькой, если сердечко его еще больше износиться.
Опасная начинка. Она была обнаружена у Екатерины, тоже еще в
прошлом году и тоже не вдруг-то. Дело житейское – обострение, как мы, мужики,
говорим по «женской части». Гинекологическая клиника № 4 провела обследование и
поставила диагноз. Предложили операцию. Но, думаю многие женщины знают, сколь
«ненавязчив» сервис в этом учреждении и сколь «неформально» обращение части
персонала с пациентками. В, общем, были предприняты титанические усилия друзей
и родственников, включены надлежащие «рычаги» и, о чудо, получено направление
для Екатерины в краевую больницу. Там обследование повторяется, что называется,
с «нуля». А в краевой это означает, что снимки делают и выше пояса и … обнаруживают
новое образование. Таким образом, Екатерине необходимо произвести две
хирургических операции. Одно утешение; новообразование явно застарелое или как
говорят медики, «не злокачественное». И, утешение второе; в «четвертой» этой
напасти просто никто не заметил.
В общем, пока, время терпит.
Рекомендуемый интервал между операциями полгода - год. Но, когда срок
«выдержки» прошел, выяснилось, что много воды утекло с тех пор в медицине. В
связи с недофинансированием краевая больница теперь красноярцев вообще не берет
на лечение. Не берет даже тех, кого они уже однажды резали-штопали. В прочем,
за свой счет – пожалуйста, хоть сейчас. А прейскурант там, к слову сказать, как
и само лечение - на очень высоком уровне.
От себя еще замечу, что
пытался как-то воспользоваться услугами «зубного» специалиста в
стоматологической поликлинике № 1, на безвозмездной основе, естественно. Услуги
такие там оказывают. На бумаге! Реально запись на бесплатный прием ограничен
пятью-шестью пациентами в день. Тот, кто пришел на запись к семи утра –
безнадежно опоздал! Так что мне на костылях, да еще зимой, часу так в пятом
выходить надо. А то, милости просим в этот же кабинет, но за плату. Тут уж
стоматолог к нашим услугам весь день. Расценки – от 200 рублей и выше. И это, естественно
на территории муниципальной больницы.
Вот вам и права, вот вам и
конституция! Выходит, что для того чтоб инвалиду реализовать право на
бесплатное лечение у него ни хватит ни кошелька (на «тачки») ни здоровья (на
лестницы). А право на выбор медучереждения и ежегодный профосмотр уже и вовсе
звучит грустной пародией.
Остается одно – голову в подушку, что
твой страус, и ждать. Ждать когда весь это смертоносный заряд из миом,
гастритов и миокард, что с годами копится внутри нас, рванет, будто «пояс
шахида» и нас просто свезут куда-нибудь на «скорой». И тогда, обязательно,
доктор спросит грустно: «Что же вы, дорогой мой, так свои болезни запустили?»
Сергей БАРШАЙ.
ПУГАЮСЬ
КАЖДОГО ЩЕЛЧКА.
Не во всем продуманная и
непоследовательно проводимая реформа здравоохранения заставляет вздрагивать далеко
не робкого автораллиста Валерия МАКСИМЕНКО при каждом шаге.
«ГОРЬКАЯ» НЕ ДЛЯ МЕНЯ
Валерий МАКСИМЕНКО с двумя пртезами управляет любой техникой на зависть здоровым мужикам.
Валерий Иванович сокрушенно качает головой
и подтверждает:
- Увы, но очень многие люди, оказавшись в
подобной мне ситуации, выпадают не только из спорта, но из «большой жизни».
Мой собеседник потирает щеку единственной
рукой и непринужденно шагает на единственной ноге. Страшная травма в том, уже
далеком восьмидесятом не превратила вернувшегося из армии «дембеля» в
беспомощного калеку.
-Я бы должен сидеть на лавочке во дворе, да
принимать от сострадающих друзей и соседей «стаканчики». Спасибо! – восклицает
с улыбкой Валерий Иванович. – Но это не для меня, я как встал на протезы,
закончил автотранспортный техникум. Распределился на работу в крайавтоуправление.
И тут же получил направление в «политех».
Работа у Валерия Ивановича такая, что «ни
потопает» он, значит и «не полопает». Он кормят ноги и голова, конечно! Он
автоэксперт. А еще он не может жить без автоспорта. Характер, он и на протезах
остается непоседливым. Автоспортсмен Максименоко хорошо известен в кругу
инвалидов. Валерий был неизменным участником всех походов и автопробегов,
проводимых Сибирской автомобильной ассоциацией инвалидов.
- В последнем походе 2005 года от самого Питера
до «Владика» довелось проехать на всех ГАЗах – от «Соболя» до «Волги». Все
машины были с ручным управлением. Ничего, нормально! Мы тогда доказали, что
инвалиды могут быть заправскими шоферами. В общем, страшно не было. А тут
недавно в командировку в Москву посылали, и мне стало страшно…
…
ОН БЕЗ СТРАХОВКИ ИДЕТ!
И ему страшно. А и как не боятся? Протезу Валерия Ивановича
третий год пошел.
- Я более 25 лет их заказывал. Очередь конечно, но в общем, все
ортоизделия было можно заказать без мороки. Прием же в протезном предприятии не
сапожник, а врач-ортопед ведет. Кому, как не ему знать, что из протезных
изделий для меня лучше всего подойдет. А за долгие годы уже друг друга помнили
и безо всяких историй болезни. И вдруг, на тебе, новшества в медицине.
Да, по новому порядку в области ортопедической реабилитации, для того,
чтобы «потопать» на протезе каждый инвалид обязан взять в поликлинике
направление на комиссию медико-социальной экспертизы (МСЭ). Там он и получит
индивидуальную программу реабилитации (ИПР).
- Комиссия МСЭ дает заключение о том, что ни рука, ни нога у меня за
истекший подотчетный период, то есть за год, не отросли, и что я действительно
нуждаюсь в протезировании!
У Валерия Ивановича еще достает сил
иронизировать по поводу созданной кабинетными умниками ситуации. А тем
инвалидам, кто даже в ортоизделиях ходят с трудом и вовсе не до юмора. Ведь
комиссия МСЭ – это посещение 6-7 врачебных кабинетов. Кабинеты, зачастую,
разбросаны по 2-3 зданиям поликлиники на разных улицах. Попасть к невропатологу
или дождаться результата того или иного анализа это недели!
- Ну, я же бывалый студент, - опять шутит
Валерий Иванович, - подписи от многих врачей я сумел получить «автоматом». Но
все равно хлопотно. А главное, что бессмысленно! В Фонде соцстраха мне заявили,
что моя ИПР уже опоздала и что средства на протезирование по краю уже иссякли.
И это, напомню, было в прошлогоднем апреле! Ремонт протеза без записи в карте
ИПР не осуществляется.
На днях Валерий Иванович получил от ФСС ответ на запрос, которого он
туда не отправлял. Звучал он приблизительно так:
- Уважаемый
Валерий Иванович, сим подтверждаем, что Вы, действительно стоите на очереди по
поводу очередного протезирования, и по поступлении финансирования из
федерального бюджета, Ваш заказ
непременно будет оплачен, в порядке установленном Министерством здравоохранения
и труда.
- Снова пошлют… по кругу. Снова направление, комиссия, потом мне «карту ИПР в
руки» и - в ФСС. И лишь оттуда в мастерскую.
Валерий Иванович еще не знает, что
некоторые из «счастливчиков» кто все «круги» прошел, своих ортоизделий так и не
получил. Они остаются лежать в «протезке». Ведь мы же слышали, деньги в ФСС
иссякли, федеральные и региональные профициты бюджетов не про нас. Вот и лежит с
прошлого года протез другого известного в Красноярске инвалида, Василия
Дьячкова, на складе, как залог.
- Вот так и хожу, - Валерий Иванович
показывает, что его протез уже гнется в обе стороны. – Утром встал, а в протезе
что-то щелк. У меня душа в пятки! Если протез развалится, я запросто могу
лишиться работы.
Сергей БАРШАЙ. "Городскиае Новости" 2007г.
|